Всем привет!
Вчера стал свидетелем совещания студентов психологии. При универе есть дешовая клиника, и каждому студенту отводится пациент для практики. И вот, один из них так описывал свою сессию.
Его пациент был транс-мужчиной. То есть девушка, которая принимает мужские гормоны.
Оказалась, что когда ей стукнуло тринадцать лет, её первый бойфренд пятнадцати лет, после продолжительных целований и обниманий, вытащил свой аппарат любви и портребовал от неё ответных действий. Девчонка сама не могла сказать хотела она этого или нет. Оба подростка были корейцами и, в соответствии с её словами, в корейской культуре есть какое-то правило, в соответствии с которым девушка не может открыто выссказать отказ.
Однако после того, как акт любви произошел, она почувствовала себя плохо. Я не понял физически или морально. И, по видимому, это внитреннее противоречие привело её, когда ОН был еще ЕЙ, к решению о смене гендера. Это, и еще тот факт, что он, будуче ЕЙ, она принимал наркотики, которые, якобы, ОН перестал принимать, став ИМ.
И вот я почесал репу. Что нужно было сделать родителям, чтобы этого не произошло? С одной сторны - нехорошо стеснять свободу подростка, а с другой... должны же быть какие-то границы.
Сразу вспомнился анекдот о старушке.
Молодой доктор купил практику у старого и стал вызывать всех его пациентов для ознакомления с ними и их историей болезни. Когда он проверял лекарсва одной из быбушек он заметил среди листа противозачаточное средство.
‒ Вам этого не надо, мэм.
‒ Что вы, ‒ возразила бабуся, ‒ мне они очень нужны.
‒ Зачем? Поинтересовался доктор.
‒ Это мои снотворные таблетки.
‒ Нет, Мэм, это не снотворное.
‒ Именно снотворное, ‒ утверждала бабуля, ‒ В день, когда моя внучка ходит на пати, я растворяю эти таблетки в её апельсиновом соке и сплю после этого, как убитая.
Слава богу, мои внучки с мозгами.